Опубликовано в: Беломестнова Н.В. Функциональная асимметрия как психофизиологическое основание когнитивных свойств //Психология интеллекта и творчества: традиции и инновации: материалы научной конференции, посвящённой памяти Я.А. Пономарёва и В.Н. Дружинина, ИП РАН, 7-8 октября 2010 г.  стр.199-208

 Беломестнова Н.В.
Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург)
belomestnovanina@bk.ru

Интеллект как уровневые способности человека в их потенции наиболее эффективно осваивать внутреннюю и внешнюю среду изучен гораздо подробнее в его эмпирических проявлениях и тестовых процедурах, чем структурные и качественные его свойства. И категория когнитивных стилей, в значительной степени определяющая если не структурные, то качественные его свойства, включающая множество их классификаций, относится к наименее теоретически осмысленным концептам.
Постановка проблемы
За более чем полвека изучения когнитивных стилей (далее КС) их выделено разными исследователями  около 20 (Холодная, 2002). Некоторые из них даже по названию (да и по содержанию) относятся не к познавательным процессам, как это понимается в общей психологии, а к неким свойствам личности, прямо с процессом познания не связанным (локус контроля Дж. Роттера, адаптивность/инновативность М.Дж. Киртона, скорость течения психического времени Дж. Аллинсона и К. Хейса, когнитивная простота/сложность Д.А. Келли, ассимилятивный/исследовательский стиль Кауфмана). Другие описывают характеристику собственно мышления (холистичность /сериалистичность Паска, физиогномичность /буквальность Д.М. Уорделла и Дж.Р. Ройса, ограниченный /свободный контроль Дж.С. Кляйна, широкий /узкий диапазон эквивалентности Р.У. Гарднера, конкретная /абстрактная концептуализация О.Дж. Харви, Д.И. Ханта и Х.М. Шрёдера). Третьи стили кажутся проявлением нейродинамических свойств индивидуума (толерантность к нереалистическому опыту Дж.С. Клейна, импульсивность /рефлексивность Дж. Кагана), причём связь двух из них с нейродинамикой экспериментально уже определяется – флексибельность /ригидность Р.У. Гарднера и Ф. Хольцмана в исследованиях Э.З. Дженсена и У.Д. Ровера, а через этот КС связь с нейродинамикой прослеживается с полезависимостью /поленезависимостью (в исследованиях М.А.Холодной). Четвёртый блок стилей явно отражает работу когниций – узость /широта категорий Т.Ф. Петтигрю, фокусирующий /сканирующий контроль, сглаживание /заострение З.У. Гарднера и Ф. Хольцмана, семантические предпочтения А.В. Либина, интегральность /дифференциальность Г.А. Берулавы).
Первая проблема, встающая при исследовании всего множества когнитивных стилей – возможная связь групп КС с некоторым общим фактором, определяющим их функционирование. Сходство некоторых КС между собой было перечислено выше в четырёх группах. И тогда число КС существенно сократится, а сама такая группа получит общее наименование по этому фактору.
Вторая проблема – это возможная связь конкретных КС с определёнными индивидуально-типологическими свойствами(ИТО) разных уровней организации индивидуальности (Васильева, 2000). Это могут быть свойства нервной системы, темперамента, характера, личности или качества интеллекта). Если это окажется так для какого-то КС, то будет выявлен механизм (или один из возможных механизмов) генезиса когнитивных стилей. А обнаружение механизма  психического явления – одна из задач фундаментального исследования. И тогда будет получена существенная информация для построения теории когнитивных стилей.
Второе предположение и проверялось в данном экспериментальном исследовании.
Экспериментальное исследование
Поскольку когнитивные стили даже по названию конструкта относятся к когнициям, т.е. чувственному (сенсорика, перцепция, представления) и рациональному (мышление) познанию, то была выбрана методика, в максимальной степени отражающая процесс взаимодействия образного языка с языком символов, как это представлено в теории мышления Л.М.Веккера (Веккер, 1974/1981).  Такая методика, как представляется, уже известна в клинической психологии под названием «Пиктограммы», а её роль интегратора образного и понятийного мышления была обоснована нами ранее (Васильева, 1999).
Целью данной пилотной работы является не подробная конкретизация связи отдельных КС с отдельными ИТО, а установление возможного факта такой связи. Если факт обнаружится, то можно будет продолжать поиск в этом направлении. Поэтому требуется взять не несколько отдельных индивидуально-типологических свойств (которых описано несколько десятков), а довольно обобщённое  проявление индивидуальности в одном из крупных блоков (Васильева, 2000). Второе условие – для чистоты эксперимента и предельной элиминации каких-либо проявлений КС в уже известных формах, для исключения возможного влияния предварительной гипотезы на построение программы исследования были предприняты специальные меры, чтобы  в этом блоке индивидуальности не были представлены собственно познавательные характеристики. Тогда в процедуре эксперимента не будет заведомо ложно обусловленных корреляций, то есть таких параметров, которые включаются друг в друга и коррелируют по определению (как сумма коррелирует со своими слагаемыми).
Был выбран конструкт «Тип характера», а в качестве такой типологии характера взята клинико-психологическая типология (методика ПДО – Патохарактерологический диагностический опросник А.Е.Личко), поскольку в соответствии с методологическим принципами автора следует изучать не искусственные классификации, создаваемые человеком с прикладных целях по своим критериям, а природно обусловленные механизмы и классификации (так называемые «естественные классификации»), как это принято в естественных науках. Дополнительными важнымобстоятельством оказывается то, что сама диагностика производится в парадигме системы отношений личности в социуме, а какие-либо познавательные свойства в процессе диагностики не присутствуют.
В Пиктограммах применялось 15 понятий – конкретные (не в зрительной модальности), абстрактные и понятия, обозначающие аффективные состояния. Существенно отметить, что пиктограммы исполнялись не простым карандашом, а шестицветным набором.  Именно такая практика сложилась у автора за десятки лет работы в клинической сфере. Цвет оказался очень информативным параметром при анализе мышления и других ИТО пациентов. Категории для анализа пиктограмм были взяты из практической клинической психодиагностики (патопсихологии). В частности, были взяты категории, наименее субъективно вариативные при анализе рисунков испытуемых – перцептивные (цветовые, графические) и семиотические. Не применялись признаки, допускающие произвольность трактовок (психоаналитические, проективные и т.д.). Примеры признаков: монохромность или полихромность, цветовая гамма в разных её проявлениях, наличие так называемого «символизма». Отдельно регистрировались знаки-индексы, знаки-иконы и знаки-символы, прозопогнозис (лицевой гнозис – «пустые» лица, амимия, аффектированность мимики), схематизм рисунков, предметность формы, непредметность цвета, размер рисунков, наличие или отсутствие нумерации и рамок, фрагментарность образов в разных формах, аффектированность рисунков и их содержания или констатативность.
Кроме того, вводились количественные показатели (в баллах по ПДО) черт характера – гипертимные, циклоидные, эмоционально-лабильные, астено-невротические, сенситивные, психастенические, шизоидные, эпилептоидные, истероидные, неустойчивые, конформные. Как известно, паранойяльные и меланхолические черты в ПДО отсутствуют, поскольку автор опросника полагал, что в подростковом возрасте они не проявляются.
Выборка исследования – студенты 1 курса филологического, музыкального и географического ф-тов, всего 90 человек (50 девушек и 40 юношей). Специально следует отметить, что будущие профессии не предполагают наличия специальных способностей (даже будущие преподаватели русского языка и литературы обладают скорее точным классифицирующим и категоризирующим интеллектом, нежели так называемым «гуманитарным» или «художественным», это показывают более ранние исследования структуры интеллекта на этих факультетах).
Выдвинута следующая гипотеза: Когнитивные свойства субъекта, проявляющиеся процессе изобразительной деятельности, могут быть связаны с ИТО, в данном случае – чертами характера. Они могут составлять  синдромы (совместно появляющиеся признаки, обусловленные одним фактором или механизмом) разной степени дробности.
В соответствии с принципами научного исследования (включая принцип фальсификации К.Поппера) предполагаются следующие возможные следствия. Если связь имеется, то такие синдромы проявятся в выделенных в блоки (имеющих множественные взаимные связи) корреляционных плеядах, но при этом сами блоки плеяд будут иметь мало связей между собой (между выделенными блоками). Если связи исследуемых свойств между собой нет (корреляционная плеяда будет либо едина, то есть в ней не будут вычленяться относительно самостоятельные блоки, либо признаки, выявляемые в Пиктограммах, будут не связаны корреляциями или такие плеяды будут крайне мелкими), то искомая закономерность не подтвердится.
Результаты исследования
Получена матрица корреляций, выделены связи признаков, значимость (достоверность) которых варьирует от 0,01% до 5% возможной ошибочности, построены корреляционные плеяды.
Признаки (категории) полученных рисунковразделились на две  явственно выделенные группы (плеяды). Важно отметить, что эти связи все положительные (прямые). Получены и несколько (очень мало) отрицательных связей, но это будет описано позже и окажется принципиальным моментом. Ядро первой группы (признаки с наибольшим количеством связей, «звёзды») – схематизм, амимия, символизм, непредметные цвета, монохромность, отсутствие аффективности (эмоциональности). Дополнительные признаки с несколько меньшим количеством связей – отсутствие нумерации, пустые лица, знаки-символы, мелкие рисунки, одномерные рисунки.
Ядро второй группы – аффективность (эмоциональность), лицевой гнозис (есть черты лица и есть экспрессия лица), предметность формы (реалистическое изображение), полихромность, раскраска внутренней плоскости рисунков. Дополнительные признаки с чуть меньшим количеством связей – двух- и трёхмерные рисунки, крупный размер, наличие рамок, знаки-индексы.
Между первой и второй группой оказалось очень мало связей и они все представлены отрицательными корреляциями. И это не ложные корреляции, поскольку эти признаки диагностировались не альтернативно («или, или»), а независимо – у одного испытуемого можно было отметить наличие обоих признаков, если они проявляются в разных рисунках (всего рисунков у одного испытуемого 15). Из наличия этих отрицательных связей следует, что наблюдается некий «антагонизм» между признаками первой и второй группы.
Таким образом, полученные нами данные позволяют предположить, что имеются две формы  представления зрительно-пространственной информации – декстральная (правополушарная) и синистральная (левополушарная). Их феноменология в очевидной форме проявляется в методике «Пиктограммы».
Нами были выбраны именно этитермины, поскольку прослеживаются явные параллели в теории функциональной асимметрии больших полушарий головного мозга (ФАГМ). Данные нейрофизиологических исследований в парадигме теории ФАГМ являются прямым свидетельством разныхстратегий обработки информации (то есть характеристик познавательной деятельности), типичных для правой и левой гемисфер (Деглин, 1996; Николаенко, 2005).
Но как выделенные формы представления визуальной информации связаны с вербальной деятельностью? Ведь в данном случае исследована репрезентативная («представленческая») деятельность.
Мышление в его вербальной, логической форме уже намипроанализировано (Беломестнова, 2009). Нами предложено два модуса мышления – декстральный и синистральный, и эти модусы основаны на анализе операций мышления Операции мышления относятся к рациональной деятельности по определению.
Но если существуют две параллельных группы явлений, совпадающих по содержанию, то не имеется ли смысл их объединить в общее понятие декстрального и синистрального когнитивного стиля? Тем более, что в отличие от многих ранее описанных КС, данный предлагаемый стиль охватывает едиными критериями оба крупнейших блока когниций – как чувственное, так и абстрактно-логической познание. Такое предположение нами уже выдвигалось (Беломестнова, 2003), но не было проверено в экспериментальном исследовании.
В предварительных гипотезах в качестве одного из двух главных проверяемых предположений выступает идея о возможной связи индивидуально-типологических особенностей с когнитивными стилями. Поэтому вторая половина дискурса посвящена  анализу наличия или отсутствия взаимосвязей выделенных признаков с чертами характера. В качестве независимых переменных выступают признаки пиктограмм, в качестве зависимых переменных – черты характера соответствующих типов (количественные показатели шкал ПДО).
Согласно нашим данным, в синистральный блок плеяды изобразительных признаков с положительной корреляцией попали шизоидные, сенситивные, психастенические черты характера. Один из этих типов – шизоидный – по клинико-психологическим описаниям обладает ярко выраженными проявлениями интеллектуализма (это не уровень интеллекта!), эмоциональной холодности, схематизма в изобразительной деятельности, трудностями коммуникации, трудностями в опознании лиц (скрытая прозопагнозия). В этот же корреляционный блок попал и признак «мужской пол».
В декстральный блок плеяды вошли истероидные и гипертимные черты характера. Их характеристики по клинически описаниям – высокая эмоциональность, образность мышления, выраженная экспрессия, эмпатийность, чувственная предметность эстетических вкусов. Сюда же вошёл признак «женский пол».
Таким образом, выявлена связь предлагаемых нами когнитивных стилей со свойствами индивидуальности.
Но как это часто бывает, эмпирические данные оказались богаче предварительных теоретических ожиданий. Выделилась и третья группа признаков, вошедших в статистическую обработку. Но это не графо-колористические и формальные категории Пиктограмм, а типы характера, имеющие положительные связи как с синистральным когнитивным блоком, так и с декстральным: эпилептоидные черты, эмоционально-лабильные, астено-невротические и конформные. То есть, они занимают срединное положение между когнитивнымиблоками. И их стилевые характеристики включают свойства обоих выделенных КС. Такой КС можно было бы назвать «гармоническим», когда работа обоих полушарий происходит согласованно, равновесно, без преобладания функций одной из гемисфер. Тут следует вспомнить принципы взаимодействия полушарий, выведенные Н.Н. Трауготт – реципрокное взаимодействие, демпфирующее и комплементарное. Реципрокное взаимодействие соответствует доминированию одного из выделенных КС (синистральному и декстральному), а комплементарное и демпфирующее – гармоническому стилю.
Выводы
Исследование когнитивных стилей в их связях с индивидуально-типологическим особенностями представляет перспективное направление для выявления механизмов их генезиса.
Существуют нейрофизиологические основания не только для общих психических свойств (Хомская, 1999; Швырков, 1995), но и для некоторых индивидуально-типологических особенностей, в данном случае – когнитивных стилей.
Существуют когнитивные стили, обусловленные функциональной асимметрией головного мозга – декстральный, синистральный и гармонический.

Таким образом, предлагаются следующие проблемные поля в исследованиях когнитивных стилей:
изучение их взаимосвязей с известными индивидуально-типологическими особенностями следует расширить;
настоятельно требуется изучить возможные взаимосвязи самих когнитивных стилей между собой, что позволит не только объединить связанные стили в один, но и разрешит некоторые вопросы механизма их формирования;
необходимо узнать, являются ли разнообразные КС рядоположными свойствами с «горизонтальной» классификацией или они могут быть описаны в иерархической классификации в зависимости от механизма их возникновения;
поскольку функциональная асимметрия головного мозга является нейрофизиологическим свойством, следует проверить гипотезу декстрального, синистрального и гармонического КС как филогенетически наиболее древнего из когнитивных стилей, а значит и корневого для иерархической классификации.

Литература

1. Беломестнова Н.В. Когнитивный стиль в биологически детерминированных модусах мышления //Ананьевские чтения — 2003 (Материалы научно-практической конференции 28-30 октября 2003г., Санкт-Петербург) /Под общ. ред.Л.А.Цветковой, Л.А.Головей. — СПб.: Изд-во СПб ун-та, 2003. стр.83-84 
2. Беломестнова Н.В. Модусы мышления в естественно-системных детерминантах //Мир психологии. Научно-методический журнал.   2 (58). – Москва-Воронеж, 2009.  С. 37-49
3. Васильева Н.В. Некоторые клинико-психологические корреляты  теории  мышления //Обозрение психиатрии и медицинской психологии им. В.М.Бехтерева, N3, 1999г. — СПб., 1999. — стр.44-46
4. Васильева Н.В. Структура индивидуальности человека:  клинико-психологический подход //Обозрение психиатрии и медицинской психологии им.В.М.Бехтерева, N1, 2000. стр.36-39

5. Веккер Л.М. Психические процессы. — Л.: ЛГУ, том 1,1974, 335с.; том 2, 1976, 343с.; том 3, 1981, 327с.
6. Деглин В.Л. Лекции о функциональной асимметрии головного мозга человека. — Амстердам — Киев., 1996. 152с.
7. Деглин В.Л. Парадоксальные стороны человеческого мышления: Нейропсихологический анализ. — СПб., 1996. 36стр.
8. Николаенко Н.Н.  Психология творчества: Учебное пособие /Под ред. Л.М.Шипицыной. – СПб.: Речь, 2005. – 277с.
9. Холодная М.А. Когнитивные стили: о природе индивидуального ума. Учебное пособие. – М.: ПЕР СЭ, 2002. – 304 с.
10. Хомская Е.Д. Изучение биологических основ психики с позиций нейропсихологии  //Вопросы  психологии,  1999,  N3.  с.27-38.
11. Швырков В.Б. Введение в объективную психологию. Нейрональные основы психики. — М.,1995. 164с.

Беломестнова Н.В.

Редакция